И для византийцев, и для славян, и для востока там живут Bdpayyoi, варяги, варан-ги. Если же встречается имя «руси» в значении normannigena, то оно всегда означает норманна по происхождению, живущего в Восточной Европе. Во-вторых: Ибн-Хаукаль ясно говорит, что после разгрома Хазарии русскими беглецы живут в соседнем краю, надеясь на возвращение на родину в качестве подданных руссов. Эти слова никак нельзя отнести к скандинавским норманнам, в особенности раз уже они отплыли в Рим и Испанию. Если местное население все-таки рассчитывает вернуться на старые места в качестве русских подданных, значит, оно знало, что эти руссы после продажи добычи в средиземноморских портах вернутся в их края и там и останутся. Следовательно, необходимо предполагать, что «русь», опустошившая Хазарию в 969 году, жила где-то в Восточной Европе, и притом, вероятно, неподалеку от Хазар норманнов (К анализу вост. источников. Журн. Мин. Нар. Просв. 1908, II, 381). Однако это утверждение основано на явном недоразумении. Целый ряд других источников, да и сам Масуди, прямо указывают, что под «морем руссов» нужно разуметь Понт — Черное море (напр., Ибн-эль Варди: «Море Нейтеш — Черное, — которое есть море руссов», см. Frahn, Ibn-Fosclan, SPb. 1827, 188; Масуди: «Море Майотас и Найтас — Азовское и Черное, — которое есть море болгар и руссов», см. Гаркави, Сказания мус. пис. 134, ср. 127; Димашки: «Описание моря Трапезунтского и моря руссов, которое также называется Нейтес и Черное море», см. Frahn, 28; и Русская летопись говорит: «Понетьское море, еже море словеть Русское»). Поэтому Вестбергу приходится допускать, что Масуди предполагал существование двух «русских» морей: Балтийского, «по которому плавают только корабли руссов», и Черного, получившего это прозвание только в начале Х века, после завоевания Олегом и Игорем угличей и тиверцев. Однако сам Масуди нигде не делает ни одного намека на различение этих «русских морей». Наоборот, рассказывая о набеге на Испанию разбойничьего флота язычников, которых Масуди считает русью, он предполагает, что эти руссы проникли туда из Черного моря, «ибо никто кроме них не путешествует по этому морю, которое соединяется с морем Укиянус» (см. Вестберг, Журн. Мин. Нар. Проев. 1908, II, 308), предполагая в данном случае связь по Средиземному морю, т. е. тот же путь, по которому руссы с Черноморья путешествовали в Константинополь и Испанию. При этом он прибавляет, что об этом народе руссов он много рассказывает в своем труде, т.