Наконец, для истории оседлых государств очень интересно рассмотреть и сравнить, как каждое из них справлялось с внедрением в него таких чужеродных и отличных по всему быту и культуре народностей и насколько это отражалось в собственной жизни этих государств. Особенно же интересно сравнить результаты тюркских расселений — Печенегов и Торков у двух соседних, только что начавших укреплять свою государственность, стран — Руси и Угрии. В настоящем очерке мы и ограничимся этой задачей, не рассматривая судеб Печенегов и Торков в Византии.
Насколько мне известно, единственным подобным опытом является статья В. В. Григорьева Об отношении между кочевыми народами и оседлыми государствами, Журн. Мин. Нар. Просв. 1875, март. С. 1—27, теперь уже сильно устаревшая и выводы которой было бы теперь невозможно принимать.
См., например, о поселении около 640 г. на китайском пограничье по р. Хуан-Хо Тюрков в количестве 100000 чел. для защиты Китая от нападений со стороны других кочевников в Documents historiques sur les Tou-kioue (Turcs), extraits du Pien-i-tien, tr. par Stanislas Julien, Journal Asi-atiqu e, 6е serie, t. IV (1864). P. 234—240.
Таково поселение на Сыр-Дарье Гузов саманидской династией с обязательством защищать это пограничье против остальных Тюрков. В конце IX столетия Печенеги, как известно, господствовали на всем пространстве причерноморских степей от Дона до области Этелькёзу, т. е. приблизительно до Днестра. Восточнее, в низовьях Дона, был Хазарский каганат, а севернее и восточнее него кочевали Узы—Торки русских летописей11; на западе же Печенеги в это время соприкасались с Мадьярами, расположившимися в Этелькёзу. Втянутые Византией и Болгарией в их войны при Дунае, Печенеги стали проникать еще дальше на запад и в самом начале Х в. они уже совершенно вытеснили Мадьяр из Этелькёзу, ушедших после того в Паннонию, а сами заняли места их кочевий, продолжая в то же время неуклонно продвигаться через Карпаты и подунайским степям на запад, к Паннонии12. В 917 г.