9 Schlumberger, l’Epopee I, 98, полагает, что когда в 972 г. Цимисхий выступил в Болгарию, Святослав находился в Доростоле «вероятно для того, чтобы отразить императорский флот,» посланный из Константинополя по Дунаю. Это объяснение недопустимо по той простой причин, что князь вообще ничего не знал о военных приготовлениях Цимисхия и о его походе на Болгарию. Еще менее мог он предполагать, что император атакует его и со стороны Дуная. Сам Лев Диакон подчеркивает, что надежды Цимисхия на то, что ему удастся перейти Балканы и попасть в Северную Болгарию, основывались на том, что русские не ожидали войны и не были к ней готовы (см. L. Diac. 131. 23 сл.).
Военная добыча была главной приманкой, благодаря которой вокруг русских князей собирались многочисленные дружины для походов в дальние края. Князья делили награбленные богатства и контрибуции со своими соратниками. Святослав — в прочих своих походах — не составлял исключения среди своих предшественников. Однако здесь, в Болгарии, было, кажется, нечто иное.
Правда, если положиться на некоторые известия преимущественно позднейших авторов, повествующих о русском нашествии в болгарские земли, то пришлось бы заключить, что и эти земли не были пощажены. У Скилицы, например, читаем следующее: в пятый год царствования Никифора Фоки русские напали на Болгарию, «сравняли с землей много городов и сел и, обремененные множеством награбленного добра, возвратились в свое отечество; в шестой год его царствования они снова двинулись против Болгарии и совершили то же самое и даже еще худшее»10. Это сообщение Скилицы, переданное почти теми же словами, находим и у Зонары11, откуда оно перешло и в продолжение хроники Симеона Логофета12. Одна из миниатюр Ватиканской рукописи хроники Константина Манассия к тексту, где рассказывается о русском нашествии в Болгарию, изображает русских, гонящих стадо скота, отнятого у болгар. Над миниатюрой надпись: плтшъ рускы13. Однако все эти известия, не говоря уже об их позднейшем происхождении, чересчур общи и лишены сколько-нибудь конкретного содержания; но еще важнее то, что, наряду с ними, находим по этому вопросу и другие — прямо противоположного свойства. У того же Скилицы, например, читаем, что от времени захвата русскими Преслава до момента, когда он был отнят у них Цимисхием, сокровища болгарских царей оставались нетронутыми в их дворцах.